КНИГА АЛЕКСАНДРА ЖИГАРЕВА «АННА ГЕРМАН»
Продолжение книги.
Впрочем, газеты по-прежнему писали о творческих поисках Анны Герман, о ее мастерстве, которое растет «прямо на глазах»: от концерта к концерту, от фестиваля к фестивалю. Но она в душе с этим не соглашалась. Анна была честна с собой: да, наступил спад, и на Сопотском фестивале 1965 года премия, присужденная ей, была не вполне заслуженной, а выступление было не таким удачным, как в 1964 году. Песня «Я зацвету розой» Катажины Гертнер хоть и казалась привлекательной, наполненной подлинной грустью и лиризмом, сделанной добротно и профессионально, заметно уступала «Танцующим Эвридикам».
После фестиваля они остались со Збышеком на несколько дней в Сопоте. Погода была теплая, целыми днями они гуляли по побережью, дышали морским воздухом. Анна чувствовала себя, как никогда, хорошо. Тревожные мысли отступали, казались не такими грозными и зловещими. «В конце концов, слава богу, мы все живы. И, слава богу, зАняты любимым делом... А остальное приложится», — успокаивала себя Анна.
Но, увы, «остальное», каким бы мизерным оно ни казалось, никакие «прилагалось». Оно, это «остальное», по-прежнему требовало стараний, энергии, администраторских способностей, которые у нее полностью отсутствовали. Теперь всякий раз, когда она возвращалась домой, мама с бабушкой принимались наперегонки жаловаться на жизнь. Они бесконечно устали жить в такой тесноте. Все смеются над ними: дочь — европейская звезда, а у них такая плохая квартира! Со слезами на глазах Анна доказывала, что это не в ее силах, что она старается, как может. Но ясно видела, что мать не верит ей, сомневается в ее искренности.
Несмотря на относительно высокие заработки, денег на покупку кооператива по-прежнему не хватало. Переезды из города в город, обеды и ужины в кавярнях (кафе) забирали львиную долю ее бюджета. Самый маленький прием или банкет, как саранча, уничтожал все ее месячные накопления. Надо было не забывать и о нарядах для сцены, а они стоили немало... Она забывала обо всем на свете, только уходя в мир музыки. Она еще раз тщательно пересмотрела старые клавиры и нашла в них кое-что интересное. Два или три отдала в работу оркестровщику и подолгу просиживала с ним, пытаясь найти общий язык, мечтая о том, чтобы его сугубо современное музыкальное мышление совпало бы с ее видением песни.
