ЛЮБОВЬ МОЯ — МЕЛОДИЯ | РОЖДЕНИЕ ГОЛОСА
Мама целыми днями пропадала в театре, и чтобы присматривать за мной, пришлось взять няньку. Это была какая-то злюка, которая согласилась возиться со мной только из-за денег. Когда я говорил при ней о дяде Джамале, она передразнивала меня: «Этот твой дядя Димака...» Как будто не могла выговорить простое имя. Видимо, уже тогда её душу точила сумасшедшинка.
Спустя много лет я приехал в Вышний Волочек. Спросил: «А что моя няня? Жива?» Мне сказали: «Жива... Сумасшедшая она, на кладбище побирается. Мы сейчас её приведём». Старуха меня узнала, хотя ничего от того мальчика уже не осталось, я стал совсем другим. Мне было её жалко. И я понял, что обижался на неё в детстве напрасно. Дал ей много денег. Она взяла их и тут же пошла побираться.
Приехал я в Волочек не выступать, а как гость: мне просто захотелось встретиться с моим русским детством. Вместе с Валентиной Михайловной мы пришли в театр, потом пошли в школу. Вот класс, где я учился... Не удержался, сел за парту... Меня все же уговорили спеть в городском саду в Летнем театре. Слушатели сидели и на лавочках, и на деревьях, и на заборе.
