Незабытая Анна Герман... В августе исполнилось четверть века, как с нами нет знаменитой певицы Анны-Виктории Герман (это её полное имя и фамилия в Польше, а в СССР — Анна Евгеньевна Герман). Впрочем, она всегда с нами, ведь её песни звучат по радио и по телевидению, а главное — она в нашей памяти. Достойная дочь народа. Но какого народа? — об этом, собственно, и пойдёт речь в этой публикации.
Варшава недавно простилась с 97-летней Ирмой Мартенс — мамой Анны Герман. Той самой удивительно застенчивой, белокурой Анны — женщины-ангела, чей неземной, хрустальный голос, без преувеличения, навсегда останется в памяти жителей всего постсоветского пространства.
Из дочкиного репертуара мама больше всего любила песню «На тот берег». Лодка жизни, не став дожидаться векового юбилея, перевезла пани Ирму на другой берег, откуда нет возврата. Но ей, лодке, все же не удалось взять то, что связано с этой удивительной семьёй, чья жизнь была яркой, но и неимоверно нелёгкой.
Незадолго до кончины пани Ирме не давали покоя воспоминания о детстве, юности. Сильно скучала по России, где последний раз побывала в 2003 году — на церемонии закладки звезды Анны на московской площади звёзд. Сойдя с поезда на Белорусском вокзале, заплакала: «Неужели я ступила на русскую землю?»
Последней просьбой пани Ирмы было принести стакан воды. Отпив несколько глотков, она ушла тихо и безмолвно — в окружении зятя Збигнева Тухольского и внука Збышека, с которыми прожила последние восемь лет.
Увлекавшаяся поэзией, музыкой, иностранными языками, пани (а точнее — фрау) Ирма сама хорошо пела. С виду была строгой, на самом деле — доброй, необычайно гостеприимной.
Незабытая Анна Герман... Её гостеприимности автор этих строк испытал лично. Будучи переведённым в январе 1979 года по решению руководства ТАСС из Улан-Батора в Варшаву, получил на Тверском бульваре строгое задание: первым делом напиши об Анне Герман — как ей живётся, когда ждать её приезда в Москву?..
Заявился к певице в пальто, шапке-ушанке (в Польше стояла в то время холодная зима). Открывшая дверь пани Ирма сразу же спросила: «Кава чи хербата (кофе или чай)?» Не успели разговориться — пришла Анна. Расспросы — кто, откуда, в том числе и родом.
— Значит, из Таврии? — переспросила Анна и, повернувшись к пани Ирме, сказала: — Ты слышишь, мама? Значит, не зря радушно встречаешь земляка.
Наша сказка... Фанаты Анны Герман, на первый взгляд, чем-то напоминают фанатов Киркорова: та же восторженная, с придыханием, интонация, от которой любому трезвомыслящему человеку становится плохо. Безусловно, по первичным признакам, это каста или секта: там только «свои». Меня всегда парили клубы по интересам, клубы по любви: клубная любовь имеет привкус групповщины, коллективного соития, коллективной морали... Но клубы Анны Герман оскомину не вызывают. Они похожи друг на друга, как счастливые семьи. И это при том, что песен, исполненных Герман на русском языке, не так-то много. К тому же спела она их четверть века назад, да и появлялась в Советском Союзе ненадолго, наездами. Откуда такая любовь? Вероятно, здесь проявляется та самая странная привязанность к артисту из другой страны, который — вольно или невольно — почувствовал наш характер, интонацию, и выразил ее лучше нас самих. Пиаф. Адамо. Азнавур. Матье. Герман. Но только Герман из всех перечисленных была нашей не только в духовном, но даже в физическом смысле.